Прощённые долги - Страница 107

107

– Фашистка! – пробормотал Алдоничев, прижимаясь спиной к спинке стула с пунцовой обивкой. – Это же… прямо-таки «отряд семьсот тридцать один»!

– «Отряд пятьсот шестнадцать», Лёня, – поправил Петренко. – Там экспериментировали с химией. Это всё? – Подполковник повернулся к следователю Загорулько.

– Пока всё. – Тот пальцами распушил усы.

– Правильно поступил Горбовский, когда пустил это дело вперёд всех остальных. – Вершинин поднялся из-за стола. – Я благодарен вам за ценную информацию. – Он кивнул обоим следователям. – Геннадий Иванович, вы доложите полковнику?

– Разумеется. Не исключено, что другие ценности, найденные на пожарище, также принадлежали жертвам гражданки Келль. – Петренко ещё сильнее втянул и без того впалые щёки.

– Это можно проверить по делам людей, пропавших за последнее время, – предложил Чиряев.

– Проверим, когда «Лазарет Келль» возьмём! – Грачёв тоже встал. – Прошу прощения, но нам с Владом нужно успеть по крайней мере в два места.

Он думал об Андрее, которого обещал навестить, и о Романе Брагине – неизвестном прибалтийском омоновце. Конечно, Грачёв сильно сомневался в том, что их пропустят к Озирскому, но попытаться стоило. Кроме того, он не оставил надежды добраться сегодня до проспекта Славы. Увидев, что время перевалило за шесть, Всеволод решил откланяться.

Распрощавшись со следователями, Петренко и Алдоничевым, Грачёв и Вершинин вышли в коридор. Тотчас же к ним подскочил вездесущий Тенгиз Дханинджия, который словно караулил за углом. В руке он держал свою элегантную папку, в которой всегда носил документы.

– Всеволод, думаешь, у меня есть время по всему Дому тебя искать? Полчаса, как дурак, к людям пристаю. Отойдём на пару слов! – Тенгиз выразительно взглянул на Грачёва. – По поводу крови на платке.

– Ну?! – вскинулся Всеволод, снова возвращаясь к реальности. – Что можешь сказать?

– Группа четвёртая, резус отрицательный. Я выполнил твою просьбу? – Тенгиз подкрутил усы и подмигнул Вершинину.

– За мной магарыч, батоно, но только в понедельник. Сегодня совершенно некогда. Кстати, раз уж начали за нитку тянуть, попробуем и весь клубок размотать. Запроси-ка материалы на Али Мамедова. В Баку он достаточно известен, а у нас пока ещё не очень. Это один из тех бандитов, что погибли ночью в Белоострове. К сожалению, его отчества и года рождения я не знаю. Думаю, что шестидесятый. Мне это очень нужно, для дела. Потом расскажу поподробнее.

– Между прочим, я где-то читал, что люди разных национальностей имеют определённые группы крови, – заметил Вершинин. – Как его звали? Али Мамедов? Азербайджанец? Так вот, очень многие представители народов, исповедующих ислам, имеет либо третью, либо четвёртую группы крови. Именно этим объясняется их непереносимость к свинине.

– А грузины какую группу имеют? – заржал Тенгиз. – У меня, например, первая с положительным резусом.

– Про грузин там не писали, – признался Владислав. – Севка, что с тобой случилось? Ты прямо к стенке прилип. И что с того, что у бандита такая группа крови? Ты явно что-то скрываешь. Не хочешь нам объяснить…

– Я после объясню, ладно? Потом, когда ознакомлюсь с имеющимися материалами по Мамедову. Сумгаитский и бакинский погромщик заслуживает самого пристального нашего внимания.

Всеволод с трудом оторвал своё непослушное тело от стены и быстро пошёл по коридору. На какое-то время он позабыл о том, что было ночью, даже о лежащем в больнице Андрее, о пленниках «Лазарета Келль».

Все мысли его крутились вокруг Али Мамедова и Александра Минца, у которых оказалась, ко всему прочему, ещё и одинаковая группа крови. Теперь остаётся совсем немного – рассказать всё Сашке, попросить его сдать свою кровь для экспертизы. Это ведь так просто сейчас – узнать, являются ли два человека родственниками…

Всеволод в глубине души уже поверил в это. Мамедов был полиглотом, и Минц тоже очень хорошо усваивает иностранные языки. Али стал доктором наук в тридцать лет. Сашка, допустим, не доктор, но в тридцать один точно станет кандидатом юридических наук. Мамедов, кажется, защищался по философии. Вот и дофилософствовался, сукин сын!

В чём же заключается разгадка? Минц обожает музыку, и Мамедов имел руку пианиста. Грачёв никогда не различил бы их кисти – они были совершенно одинаковыми. Кроме того – рост, комплекция. Андрей говорил, что даже голоса феноменально схожи.

«Это – братья-близнецы!» – мелькнуло у Грачёва. Он шёл, не видя перед собой ничего и никого. Значит, Сашка прав – его могли взять из дома ребёнка на Кавказе. Хотя это вообще-то странно. Всеволод, сам уроженец тех мест, знал, что так не принято поступать. Ни стариков, ни детей тамошние семьи не сдают государству, а заботятся о них всем миром.

Но эта двойня могла родиться вне брака, например, от русской матери. Тогда детей и впрямь могли отправить в Дом малютки, а потом раздать по разным семьям. Они ведь были совсем маленькие, а потому не стали бы тосковать друг без друга. Сходство же Сашки с племянником Юрием объясняется тем, что очень часто детей подбирают под внешность приёмных родителей…

* * *

– Давай, заедем сейчас ко мне! – Владислав показал рукой в сторону улицы Воинова. Раньше она называлась Шпалерной, и теперь её собирались переименовывать обратно. – А потом уже – к Андрею. Роман всё-таки надеется, что свидание можно организовать. Им есть, о чём поговорить. Мы с тобой сейчас дворами проскочим на улицу Чайковского.

– Лучше бы Брагину не шляться здесь по улицам, – сумрачно заметил Грачёв. – Не очень-то я верю в миролюбие властей прибалтийских государств.

107