Прощённые долги - Страница 25

– Нет, клянусь, они ничего такого не говорили! – твёрдо сказал Воронин. Он налил водки себе и Славику, но тот так и сидел, опустив повинную голову на руки.

– Запомни свою божбу! – угрожающе сказал Али. – Кто же из этих гостей слил «Камикадзе»? Теоретически мог любой. Мациевич – поляк, а все они друг с другом повязаны. Где гарантия, что он не знаком с Озирским?

– Зачем ему подставить свой товар? – удивился Воронин. – Он же много башлей потеряет на этом…

– Бывает, что выгоднее потерять товар или деньги, чем свою голову, – процедил Мамедов сквозь белоснежные зубы. – Кто знает, какой компромат есть в ментовке на Лешека? Но я ведь категорически не утверждаю. Говорю, что он мог ссучиться. Я даже относительно Хакима, хоть он и мой земляк, поручиться не могу. Тут все партнёры с двойным дном. Чтобы самим остаться на свободе, они кого угодно заложат. Вон, Дмитрий Стеличек и Обера подозревает. Может, заблуждается из-за того, что дядю арестовали в присутствии Филиппа. А. может, и дело говорит. Только с этим волком нужно особенно осторожными быть. Как бы он стойку не сделал раньше времени! Короче, оставайтесь здесь, а я пойду, доложу шефу. Не хочется его с утра огорчать, но придётся.

Уссер вышел к ним вскоре. На нём был чёрный халат из панбархата с белыми атласными отворотами. Судя по всему, шефа уже ввели в курс событий, и смотрел он на своих парней очень неприязненно. Его сопровождала прекрасная Элеонора – в открытом платье малахитового цвета, с ниткой жемчуга на шее. Она досадливо кусала свои рельефные губы и морщила прямой аккуратный нос. Все расселись вокруг того же стола, придвинув к нему кресла.

Семён Ильич не излучал обычной язвительной весёлости – он был мрачен, как туча, и хлопал ладонью по столу в поисках сигарного ящика. Али услужливо подал ему уже обрезанную «гавану» вместе с коробкой спичек. Нора, зажав в углу рта нефритовый, в тон платью, мундштук, прикурила от зажигалки Мамедова.

– Повтори нам всё сначала, Игорь! – приказал Уссер немного погодя. – Не упускай ни одной мелочи – это очень важно.

Когда Воронин закончил рассказ, на сей раз не прерываемый скабрёзными вопросами, Уссер хлопнул ладонью по столу, подводя итог.

– Итак, мы должны любой ценой заполучить Озирского!

– Я того же мнения, шеф! – Мамедов уже загорелся новой идеей. – У меня даже есть кое-какие предложения.

– В течение двух недель, Алик, мы обязаны сделать это. Сегодня у нас тринадцатое число. Значит, не позднее двадцать седьмого. – Уссер чеканил слова, и его жёлто-карие глаза стремительно наливались злобой. – Думай, доктор Мамедов! И ты, Нора, тоже ему помогай. Вы самые умные у меня, мозг группы. Обоим вам это поручаю, уже как мужу и жене. На то ты, Алик, и вундеркинд, чтобы выдавать нестандартные идеи. Надо как-то обдурить ментов, чтобы информация не просочилась раньше времени. А потом, когда подвернётся случай, взять Озирского. Разумеется, об этой вашей миссии не должны знать те трое, которых мы на данный момент подозреваем. Я не жду, что Андрей сдастся без боя. Но мы тоже не фраера, и сумеем его затащить в «баньку» к Татарину. А уж там поглядим, что это за фрукт такой. Так или иначе, но он сдаст двух агентов, которые нас в данный момент интересуют. А потом, даже если мы его помилуем, он не сможет жить опозоренным. Ведь эти люди умрут страшной смертью по его вине. Такой человек, как Озирский, после этого и застрелиться может. Из пяти человек, которые видели эту схему, я уверен в одном – в себе! – Уссер глумливо смотрел на Мамедова. – Да-да, Алик, ты ведь читал детективы. В частности, незабвенную Агату Кристи. Пока не найден истинный преступник, подозреваются все, у кого была ВОЗМОЖНОСТЬ. Припоминаешь «Смерть в облаках»?

– Конечно, – кивнул Мамедов. – Я читал её в подлиннике.

– А что касается МОТИВОВ, то они не так уж важны. Но всё-таки интересно, что же могло толкнуть нашего коллегу, даже друга на связь с ментовкой. Какой здесь психологический момент? Потом подумаем, когда узнаем имя. А пока…

Зазвонил телефон, и Али взял трубку. Через минуту он передал аппарат Уссеру.

– Вас, шеф. Кажется, наша лавочка накрылась.

Семён Ильич молча внимал словам, которые для других остались тайной. Посасывая сигару. Уссер хмурил и без того морщинистый лоб, а ненависть уходила из его узковатых и вместе с тем выпуклых глаз. В глубине зрачков загорались огоньки – так всегда бывало, когда он увлекался каким-то новым, перспективным проектом.

– Я понял. Да, до свидания. Я уже кое-что предполагаю. Разберусь на месте, а завтра, часиков в пять, вам позвоню. Да, клиентов придётся огорчить, но я предупреждал их представителя. Неустойку заплачу, как договорились. Всего доброго.

Уссер передал телефон Мамедову, подумал немного. Потом, вынув изо рта сигару, откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза.

– Что ж, Андрей, тем хуже для тебя. Состав остановили, а схему передали в Баку по факсу. Круг подозреваемых резко сузился. Менты подставились и обрекли на провал свою агентуру…

Глава 3

Озирский выше из кофейни гостиницы «Дружба» вместе с пожилой дамой в очках. Коротко подстриженные седые волосы, древнемодная вязаная кофта, старые, тёмно-серые брюки свидетельствовали или о крайней нужде этой дамы, или о её демонстративном презрении к всевозможному барахлу.

Бабуля, однако, имела подвижное, сморщенное лицо и стреляла из-под толстых стёкол очков озорными светлыми глазами. Из одного кармана кофты у неё торчал обычный блокнот с пришпиленной к нему пластмассовой шариковой ручкой, из другого – с трудом раздобытая пачка «Беломора» и коробок спичек.